Владиус, какой же ты ещё ребёнок… Ты даже не представляешь, как мне с тобой трудно… Но я без тебя уже не могу.
Никогда не забуду наш первый поцелуй. Да, мы оба были пьяными в стельку, но как говорится «что у трезвого на уме – то у пьяного на языке».
Мы как-то скованно топтались возле твоей квартиры. Я резко прижал тебя к стене. Дальше я помню твои горячие губы… и сбившееся дыхание на моём плече секунд через семь. Потом ты оттолкнул меня и захлопнул дверь. Мне, наверное, следовало бы расстроится, но я почему-то только ехидно заулыбался. А потом я поехал домой. Следующие сутки я вообще почти не помню. Болела голова, и было стыдно… но, почему-то, приятно.
Ты меня тщательно избегал. Целых три дня. Ходил надутый, как будто я тебя обидел. Потом, вроде, успокоился. Стал снова шутить со мной, вроде забыл. Но всё равно как-то странно поглядывал. Но не боязливо… а как-то необычно. Я сначала не понимал, но потом ты сам затащил меня в гримёрку. Легко так, за руку. Обнял меня невинно, не поднимая глаз. А я поцеловал тебя в щёку и засмеялся.
А через неделю мы поругались. Как мне казалось – бесповоротно и окончательно. Интервью, концерты – всё это меня ужасно раздражало. И ведь поругались-то из-за сущей ерунды… Хотя нет, не ерунды. Ты мне не давал. Моё тело требовало, а ты просто уходил… Потом ты перестал давать себя целовать. Потом перестал вообще со мной разговаривать.
Я начал много пить, истерить и заводить случайные связи. Правда я так и не смог ни с кем переспать – как только дело доходило до чего-то серьёзного, у меня начиналась истерика.
А потом всё прошло. Мы снова стали общаться, считать друг друга друзьями. Ты таскал меня по клубам, вернул мне смысл жизни и удовольствие от работы.
И вдруг, в один обычный осенний день… ты вернулся. Просто подошёл в гримёрке и обнял. Я не ожидал, если честно. Я улыбнулся и кивнул. А дальше мы просто начали жить заново.
Сейчас твоя голова лежит у меня на коленях, а я тереблю тебе волосы с мыслью, что однажды всё-таки тебя завалю. Ты улыбаешься. Вчера тебе исполнилось восемнадцать, ты теперь большой. Ловишь мои мысли во взгляде и, сверкнув глазами, тянешь меня к себе. Кажется, ты уже не против…
Ах вот чего ты ждал, Владик…